Нежно-синий перламутр.

Пересекая все реки из плоти и крови
Я не могу повторить предыдущих историй.
Я не могу обещать всех своих появлений,
Но основание для жизни тверже сотни истЕрий.

Ты лишь звездная пыль и не можешь растаять.
Переплетение судеб ты не сможешь раскрыть.
Твоя студёная кровь режет глубже чем скальпель,
Твои слова прожигают как раскаленный термит.

И мы окажемся в месте, где не бывает закатов
Никто не сможет оставить нам даже тени преград.
И, умерев, от беспамятства впившись губами
Мы, задохнувшись от жизни, навек останемся там.

Но вдруг взорвалось вокруг все перламутрово-синим
И вдруг ты улыбнулась безумно  красиво
Кругом все погасло, и стала ты солнцем
А время затихло на всех перекрестках.

Когда закончатся буквы, и не останется строк
Когда наступит закат и нагрянет восход.
Когда лежачее мертвое, встанет живым
Наступит вечное лето, свет и покой.

Дисперсия.

я смотрю, отражение в зеркале,
и не вижу человека там - его никогда и не было.
там только тень, и редкие источники света,
что словно кометы - пролетят, *щелк!*, и нет их.
я вижу лишь призрак безликих желаний из детства,
несбыточных мечт, и шелест деревьев волшебного леса.
а теперь потерял всё движение в жизни.
как раньше не будет, однажды  погаснет и скиснет.
на страницах холодными строками крошатся
существования последние смыслы.
свет больше не греет, темнеет.
отобьют в подворотне кусочки всех праведных мыслей.
самоубийство не выход. обосраться, в петле повиснув,
почему-то мне кажется глупым.
каракорум еще бередит вдали, не давая замедлить бег
солнце гаснет, значит - чуть ближе к тебе конец пути,
он будет отмечен знаменем - это будет последний рассвет.

Панельки.

панельные дома заслоняют собой горизонт.
последняя обитель для тех, кто всегда одинок.
кричащей серостью заполнен вид из окна.
и как найти теперь выход из этого сна?

пристанище бледных безвольных червей,
их забирает скудный быт с каждым днем все сильней.
как последняя сука - апатичное испускание дыма...
скорее стряхивай пепел, твой ромашковый чай уже стынет.

запивать паленым пойлом напряжение нервов,
и взглядом, холодным, сверлить прогнившие кирпичные стены.
это вечно промозглая коробка на линии жизни -
ты в ней родился, и там же, поверь мне, погибнешь.

как только выглянешь через квадратные дыры в панелях,
то ты осознаешь, что в тебе одни сплошные пробелы.
размазана личность по внутренней поверхности короба
и ты впитался навеки в белый потолок побелёный.